2004

Еще одна попытка открыть миру глаза на суть блюза.

Свет увидела еще одна книга с портретом Роберта Джонсона на обложке: Elijah Wald. "ESCAPING THE DELTA: ROBERT JOHNSON AND THE INVENTION OF THE BLUES";

Part I

Первые блюзовые исследователи писали о блюзменах с пиететом, частенько слишком серьезно. Вторая волна обожала блюзовые байки и страшилки. В 90-х потянулись гуськом желающие развенчать миф. Я говорю не об отдельных достойных работах, которые появлялись в каждом десятилетии. Книги Алана Ломакса, Роберта Палмера и Чарлза Мюррея написаны с любовью и знанием. Работы Лоренса Кона, Самуэля Чартерса и Мэри Кэтлин Элдин отличает педантичный академизм, немного забавный, если вспомнить тексты и аккорды, которые они столь тщательно анализируют; однако отсутствие чувства юмора - не повод для упрека к настоящему этнографу, который, если понадобится, обязан сосчитать и классифицировать все непристойности в частушках.

Таких книг не много, а вот число книг о "спорных вопросах истории блюза" и школярские биографии блюзменов с фактами, почерпнутыми из журнальных публикаций - перевалило за критическую отметку.

Книга И.Уолда "Побег из Дельты: Роберт Джонсон и изобретение блюза" в названии смешивает стили боевика и аналитического исследования; а растиражированный портрет на обложке привлечет внимание пресловутого "широкого читателя". Книга еще не достигла наших берегов. Сведения о ней почерпнуты из рецензии: http://www.nola.com/entertainment/t-p/index.ssf?/base/living-0/107380791143450.xml.

Похвален тщательный анализ (на три главы) сессий звукозаписи Джонсона. Не совсем понятно, зачем столько трудов класть, доказывая, что в свое время Джонсон был известен в относительно небольшом кругу. Это - факт. И он нисколько не умоляет значимости его музыки в истории блюза.

И.С.Бах в свое время считался в музыкальных кругах крепким профессионалом, который по заказу мог и мессу сочинить, и концерт для вельможного послеобеденного расслабона, и пособие для импровизации на клавире. Куда ему было до известности Генделя. Время рассудило, кому из них насладиться прижизненной популярностью, а кому быть маяком в музыкальном искусстве на столетия вперед. Сколько еще веков песни Р.Джонсона будут влиятельны - мы не проверим. Но параллели прижизненной репутации и посмертной славы каждого в своем жанре - очевидны.

Музыкант Уолд хвастает, что съездил на могилу Джонсона и спел там "Терраплейн блюз". (Между прочим, песенка об адюльтере со строчкой "Мама, я проверю у тебя уровень масла" - не лучшая для исполнения на кладбище, мистер Уолд). Отдав дань романтике, музыкант превращается в бухгалтера, чтобы составить таблицу блюзменов, выпустивших в тот период более ста песен. Лидирует Тампа Ред с показателем 251 (Интересно, каким образом во времена 78 об/мин., когда пластинка содержала две песни порядка 3 минут, он умудрился выпустить нечетное количество песен… Ну да чего не бывает в блюзе). Роберт Джонсон со своими 12 пластинками, изданными до 39г. в этот список, разумеется, не попадает. А что это доказывает?

251 песня Тампы Реда (сколько среди них однотипных?) не перевесили 29 песен Роберта Джонсона. Тоже факт. Роберт Палмер не пел песен на могиле Джонсона. Он порасспросил тех блюзменов, кто знали его при жизни. У Джонсона была необыкновенная репутация в блюзовом обществе Дельты - настолько высокая, что он мог позволить себе держаться особняком и пользоваться авторитетом.

Part II

Но вот другой аспект книги необыкновенно интересен - интерпретация блюза и блюзовых заповедей белыми почитателями. Поколение, которое не собирало хлопок своими руками, не пило вечерами кукурузный виски и не тащило дам с танцулек за кусты - определенно романтизировало блюз; и блюзовые легенды становились все цветастее с каждым пересказом. Блюзмены часто работали по кабакам. Травить байки, рассказывать страшилки, хвастать талисманами - все это входило в меню культурной программы любого кабака везде, в любом уголке мира до эпохи радио. В 50-х же эти байки стали обретать черты блюзового эпоса. И они категорически нужны были новому поколению белых музыкантов, мечтавших играть не эстрадную, а некую "честную" музыку. Блюзменов они буквально выдумали своими предтечами. Тот же Роберт Джонсон со слуха разучивал новейшие эстрадные хиты, потому что играть "по заявкам" - было непреложным условием.

Столкновение с реальностью было шоком. Когда в Лондоне будущие цеппелиновцы и кримовцы встречали Санни Боя Уилльмсона, они ожидали увидеть кого угодно, но только не человека в черном костюме, в котелке и с тросточкой. К тому же, в кармане он держал серебряную фляжку с виски - и ни с кем не делился. А где же тот рубаха-парень, в драных ботинках и рабочем комбинезоне?! Клэптон вспоминает, как во времена, когда он и все его друзья ходили в драных джинсах, в Лондон приехал БиБиКинг, одетый в костюм-тройку. Ах, какая досада! Разница была в том, что БиБиКинг уже достаточно пофорсил в драных джинсах, когда работал трактористом на хлопковых плантациях. А Клэптон и его друзья по лондонским колледжам, разумеется, мечтали вылезти из аккуратных костюмчиков и "бросить вызов истаблишменту", ходя в рванье. Это самые простые внешние признаки интерпретации блюза под собственные устремления. Именно тогда блюз начали накачивать пафосом, в котором он не нуждался. В блюзе была житейская правда, а его начали превращать в лозунг.

И.Уолд, судя по рецензии, как раз выступает против концепции "достойного примитивизма", утверждая, что "Роберт Джонсон и его предшественники были образованными профессионалами, хорошо разбиравшимися в разнообразии музыкальных вкусов и направлений своего времени". (На мой непросвещенный взгляд, правда опять залегла где-то посередине).

Все эти рассуждения ярко иллюстрирует случай, приведенный в книге.
"Белые публицисты, музыканты и слушатели жили в мире, где черный цвет кожи ассоциировался с крутым нравом, насилием, простотой и интуицией - в противоположность сознательному искусству. И они понимали блюз совершенно иначе, чем черные композиторы, музыканты и слушатели, для которых он был не исторической ценностью, а современным актуальным стилем поп-музыки.
Дейв Ван Ронк, один из первых белых ривайвалистов, рассказал мне об одном своем выступлении на блюз-фестивале в Нью-Ингланд. Он приехал, когда концерт уже шел, и он не знал, кто еще выступает. Свой обычный сет он закончил, исполнив 'Hoochie Coochie Man" - с воплями, с яростью парового катка, бушуя, как распоясавшийся мачо. Зал провожал его громовыми аплодисментами, но, удаляясь со сцены, он увидел к своему смущению Мадди Уотерса, слушавшего его выступление за боковой кулисой. Уотерс как настоящий джентльмен, поспешил его приободрить. "Это было просто здорово, сынок",- сказал он, пожимая руку Ронку. И потом все же добавил: "Только знаешь, на самом деле эта песня должна быть смешной".

Эпилог.

Да, пожалуй, стоит почитать. Тем более, что рецензентка все время сетует, что к книге не прилагаются записи песен Р.Джонсона. Бедная, действительно, где же их найти в наши времена?