ПРИКЛЮЧЕНИЯ БЛЮЗА

В МАССОВОЙ культуре в 90-е годы возник специфический слой, по определению не имевший прежде права на существование, - клубная культура. За эти годы в крупных городах возникли сотни ее очагов, работающих прежде всего для развлечения богатых. Однако получили возможность развиваться жанры и виды музыкального и сценического искусства, широко распространенные в мире и по праву претендующие на интеллектуальность. Это клубы джазовой музыки, арт-кафе, места, где можно послушать музыку рэгги, родина которой далекая Ямайка, или познакомиться с творчеством латиноамериканцев. Одним из самых быстроразвивающихся и приобретающих все новых поклонников в этом ряду стал блюз.

КАК ЭТО НАЧИНАЛОСЬ

Скудно подсвеченный пятачок едва выделяет музыкантов в веселой, подвыпившей толпе публики. Рука гитариста со слайдом на мизинце медленно стекает к основанию грифа и вдруг стремительно мечется в поисках звука - то пронзительного, как визг, может быть, крик боли, то вдруг срывается то ли на смех, то ли на икоту. Черт побери! Настоящий блюз в центре Москвы. Много лет меня не интересовало, как играют эту музыку здесь, она ассоциировалась с двумя-тремя именами, пытающимися интегрировать себя в русскоязычный рок, не отрываясь от блюзовых корней. Третий вечер я встречаю в этом подвальчике новых музыкантов, играющих вечные стандарты, хоть и не всегда совершенно, но с великолепной энергией и абсолютно искренне. "Так ты что, играешь " стеклом "?" - гитарист Женя, еще не успевший отдышаться после выступления, с улыбкой извлекает из кармана и надевает на палец массивное бутылочное горлышко. Еще до второй мировой войны чернокожие музыканты на берегах Миссисипи, этим нехитрым приспособлением или просто лезвием ножа скользя по струнам (slide - скользить) гитары, пели свои блюзы об ушедших чувствах, предательстве, отчаянии. Прошло почти полвека, и блюз стал частью мировой музыки.

Мало кто станет спорить с тем, что именно черные американцы построили фундамент поп-музыки второй половины XX века. Эта стихия то бушевала, то на какое-то время притихала, время от времени отхлынув, обнажала основу - блюз. Мировая эстрада пережила как минимум две судьбоносные блюз-лихорадки - начала 60-х и начала 90-х годов. Из первого бума в Британии по сути вышли все ключевые фигуры классического рока - от Эрика Клэптона, "Роллинг Стоунз" до "Пинк Флойд". Все они в той или иной степени в ранней молодости претерпели влияние черного ритм-энд-блюза, классического рок-н-ролла, отработав период ученичества в лондонских музыкальных клубах типа "Марки", где определяли вкусы Джон Мэйлл, Алексис Корнер и другие гуру "белого блюза".

В начале 90-х музыкальный мир вновь пережил нашествие блюза, который на этот раз был признан как самостоятельный субъект шоу-бизнеса без оглядки на его фольклорную природу, комплекс былой сегрегации, процветавший в среде чернокожих музыкантов, промоутеров и критиков, а также как жанр, доказавший свою финансовую самостоятельность. В 90-м на компакт-дисках была переиздана вся коллекция песен полузабытого легендарного блюзмена 30-х годов Роберта Джонсона, погибшего при смутных обстоятельствах в 1938 году. Альбом разошелся невиданным тиражом более чем в 500 тысяч копий. Джонсон стал звездой и символом блюза спустя полвека после своей смерти. Живыми же героями бума 90-х стали американец Роберт Крэй, олицетворяющий то, что критики назвали современным блюзом - Contemporary Blues, вобравшим в себя многие влияния рока, соул, фанк и т. д., а также блюзовый старец Джон Ли Хукер, напротив, за 40 лет не изменивший своим буги ни на йоту. Для Европы и России ирландец Гэри Мур стал, вероятно, символом прихода блюза в массы. Крэя и Хукера, получивших премии Грэмми, узнал весь мир благодаря их выступлениям на церемонии вручения премий, именно они пробили дорогу своей музыке к миллионам потребителей. Они дали возможность открыть публике для себя не менее блестящих музыкантов - уникального певца-гитариста Бади Гая, Альберта Коллинза, певицу Коко Тейлор, Джо Луиса Волкера, Чарли Масзелвайта, Лаки Петерсона и др. Целый сонм отодвинутых в тень музыкантов классического периода 40-60 годов вернулся в музыку. Всплыли распавшиеся блюз-роковые коллективы типа "Савой Браун" и "Братьев Оллменов" (Savoy Brown, Allman Brothers Band). Интерес к блюзу привел к появлению целого ряда новых звукозаписывающих фирм в США и Европе. Их продукция не исчислялась миллионами экземпляров, но благодаря специализации, знанию вкусов потребителя, умелому маркетингу многие из них стали весьма доходными, проникли на отдаленные и, по сути, девственные рынки Азии и России. Уже сейчас любой московский коллекционер знает, что фирмы "Аллигатор" (Alligator) или "Слепая свинья" (Blind Pig) делают превосходный чикагский и современный блюз, а, например, "Блюз бюро" (Blues Bureau) - жесткий блюз-рок, исполняемый белыми трио и квартетами.

Даже реклама не избежала блюзовых влияний, а это является для профессионалов шоу-бизнеса самым простым и очевидным свидетельством "раскрученности" любой музыки. Тут и там вдруг можно услышать в телероликах слайд-гитару или знакомый рифф, характерный ритм шаффла или как бы случайно "оброненную" музыкальную фразу.

ОТ ЭЛЕКТРИЧЕСКОГО - К АКУСТИЧЕСКОМУ

Первое впечатление, как правило, наиярчайшее и определяет отношение к предмету на всю жизнь. Московские музыканты, считающиеся патриархами блюза, познакомились в действительности с ним опосредованно - через западный рок. Это представление (блюз - часть рока) они внушили и своей аудитории. "Лед Зеппелин", Хендрикс, Элвин Ли, отчасти Джонни Винтер были властителями дум первой волны московских блюзменов 70-х годов. Репертуара на основе чистого блюза никто не имел, доминировал классический рок, может быть, единственным профессиональным блюзменом той поры стал Алексей Белов ( "White" ). И сейчас мне на радиостанцию приходят немного сердитые письма, требующие играть "настоящий" блюз, а не попсу, негритянщину, фольклор (содержание программы "Доктор Блюз" - в основном чикагский сельский американский блюз. - Прим. авт.). Авторам всегда за 40. Я превосходно помню полуподвальные концерты "Машины времени", исполняющей навеянные блюз-роковыми стандартами вещи, которые они называли блюзами. Песни эти великолепны, но совсем не блюзы. "Удачное приобретение" стояло чуть особняком в этой андеграундовой стихии, Белов, как сказал бы, вероятно, скупой на похвалы Мади Вотерс, "мог играть".

Тенденция в целом распространилась и на 80-е годы, хотя новые личности уже стояли на пороге, у них было больше возможностей познакомиться с первоисточниками, был критический взгляд на предшественников. Ярчайшие впечатления произвели в перестроечную эру "Лига Блюза" и Сергей Воронов. Николай Арутюнов рассказывал, что переломным для него было выступление Би Би Кинга в Москве в конце 70-х: "Я решил - все, это вот мое!". Блюз перестал быть экзотикой, маячившей за спинами героев рока, когда рухнул железный занавес, он перестает быть уделом избранных. В известном смысле, "Лига" представляется продуктом плодотворного размежевания в среде музыкантов: уже самим названием группа провозглашалась местом сбора истинных блюзменов. И, вероятно, лучших, в том числе Воронова, Булкина, Кожина и др. Наконец, среди достоинств проекта Арутюнова то, что он с коллегами, возможно, ближе, чем кто-либо, приблизился к мечте рокеров 70-х - к высокопрофессиональному синтезу черной мелодики и русского текста. Не стану спорить с теми, кто утверждает, что история существования жанра в России насчитывает около трех десятков лет. Никаких документальных подтверждений тому - записей, кинодокументов, материалов прессы - не было и быть не может. Исторический момент, что называется, тому не благоприятствовал. Сами герои подпольной сцены тех времен путаются в воспоминаниях, отодвигая все дальше в прошлое истоки явления и помещая в их центр самих себя или людей, не оставивших ничего, кроме легенд. Ни ноты. Кстати, ничего парадоксального в этом нет. История блюза неизвестно когда начинается и в каком точно месте. Историографы дружно ссылаются на эпизод 1903 года как на первый задокументированный цивилизованным человеком на бумаге, оставленной потомкам "отцом" блюза Уильямом Хенди. Человек, издавший первый всемирно-известный блюз "Сент-Луис Блюз", музыкант с классическим образованием, в действительности услышал эту музыку во время томительного ожидания поезда в городке Татвилер на Миссисипи. Хенди задремал, пробудившись при звуках гитары: "Его одежда - сплошные лохмотья, пальцы торчат из башмаков. На лице - печаль веков. Когда он играл, прижимая струны лезвием ножа на манер гавайских гитаристов, эффект был незабываемым. Песня немедленно потрясла меня". Так он описал своего "учителя" в автобиографии "Отец блюза", вышедшей в 1941 году. И все-таки эта музыка без точной даты рождения - рубеж веков, возможно, последняя треть XIX века. Доподлинно известно, когда началась история его звукозаписи - 10 августа 1920 года. Певица Мэми Смит в сопровождении мужского инструментального квинтета записала для фирмы "О кей Рекодз" композицию Пэрри Брэдфорда "Crazy Blues". В истории же "русского блюза", несмотря на его молодость, пока слишком многое остается белым пятном, даже момент начала отсчета дискографии. Его развитие в России представляется мне как некое добросовестное движение к истокам. От белого к черному, от электрического - к акустическому, от громкого - к камерному, от технического - к глубинному. В этом есть парадокс, но это так. Часть этого парадокса, например, в том, что значительная часть, ретроспектива блюза, не имела раньше широкого хождения в нашей музыкальной среде, не пользовалась особым почтением у многих игравших его.

ТРЕТЬЯ ВОЛНА

В этом нет вины блюзменов - так сложилось исторически, так распорядились обстоятельства. Нисколько не умаляя роли предшественников, рискну сказать, что нынешняя, самая многочисленная, третья волна музыкантов и их слушателей "умнее и удачливее" просто потому, что у них есть возможность быть умнее и удачливее. Третьей волне повезло в главном: впервые появилась среда обитания этого вида шоу-бизнеса - клубы. Блюз именно клубная музыка, не рассчитанная на стадионное потребление. Безусловно, развитие эстрадной и звукозаписывающей техники здорово отразилось на блюзе, но никогда не было решающим для этого загадочного искусства, центром вселенной которого остается одинокий солист, часто аккомпанирующий сам себе. Если отключится аппаратура на концерте группы "Оазис", они перестанут существовать на этом отрезке пространства и времени. Случись то же самое с любым, пусть даже самым электрифицированным музыкантом блюза, было бы достаточно гитары, чтобы остаться самим собой. В моей практике был такой случай. Перед сотней собравшихся в молодежном клубе выключилась аппаратура, организаторы в панике, а музыканты, посоветовавшись, предложили выход: двое из них расположились среди публики, отыграли полное выступление - гитара, голос, гармоника. Вечер ничего не проиграл, более того, это одно из моих самых сильных впечатлений от московской клубной сцены. Автор книги "История блюза", вышедшей в Нью-Йорке в 1995 году, Фрэнсис Дэвис заметил: "В профессиональном смысле блюз никогда не был просто средством самовыражения. Это обязательно также и его или ее слушатели".

Именно аполитичные музыканты и их поклонники насладились в максимальной степени эстетическими плодами демократической переделки общества. "Я Горби люблю", - добродушно улыбаясь, констатировал друг-блюзмен. Особо не разбогатевший, бессребреник, пожалуй, при Брежневе живший и посытнее, он-то как раз и имеет причину быть благодарным экс-генсеку: "За что? Да за музыку, старик! Раньше мы тут были, как в осаде: спасибо, если кто через железный частокол духовной пищи подкинет. Знали три-четыре имени, а теперь - море. Прямо тонешь в изобилии. Вот это богатство!".

Шутки шутками, а информационная революция безгранично расширила музыкальный выбор вообще, а блюза - особенно. Теперь в России вы найдете большую часть сокровищ классики и новинок американского рынка. Две трети позиций Тор Blues Albums журнала Billboard всегда можно найти в торговле. Крупные фирмы типа "Пурпурного Легиона" вполне профессионально научились отслеживать и доставлять свежие релизы, появляющиеся у нас лишь с незначительным опозданием относительно их выхода в продажу в США. Наша публика получила не только весь спектр творчества мэтров Elmore Games, Robert Johnson, Waddy Waters, Leadbelly, но и продукцию совсем новых, специфических фирм типа фольклорной Fat Rossium Records или сугубо специфической, тиражирующей блюз для чернокожего потребителя южных районов Америки, так называемый соул-блюз фирмы Malaco. Одним словом, в музыке недостатка нет, однако громадный ее наплыв породил потребность целой армии потребителей в информационной поддержке - в прессе, теле- и радиоинформации.

Третья блюзовая волна исполнителей, в целом не лишенная артистических комплексов и интриг, все же по-человечески мне симпатична: она преимущественно молода, полна желания учиться, в ней ощущается присутствие истинных профессионалов, искренне преданных искусству. Сегодня в Москве и Питере насчитывается четыре десятка активно концертирующих групп, аудитория которых вопреки сложившемуся представлению о блюзе как о музыке эстетствующих 40-50-летних почти сплошь молодежная. Побочной отраслью моего радиопроекта стал фан-клуб слушателей, более года посещавших вечеринки-концерты, устраиваемые "в интересах поддержки жанра", просвещения и, разумеется, развлечения.

Самое интересное: почти четыре сотни членов клуба - студенты, молодые инженеры, даже школьники, открывшие блюз для себя в качестве музыкальной, эстетической альтернативы. Возможно, в сказанном будет доля патетики, однако, наблюдая ситуацию изнутри, я убеждаюсь, что в большом городе 18-20-летние, чувствующие, что где-то рядом существуют другие ценности кроме Rave party, наркотиков, видео и секса, могут их обнаружить. Это - искусство, блюз в том числе.