Бадди Гай, всемирноизвестный блюзмэн, живет в Флурсмоне (это к югу от Чикаго) с женой и двум младшими детьми-подростками, самостоятельный старший уже сделал его дедушкой. Золотые и один платиновый альбом украшают дом Бадди Гая, вместе с четырьмя премиями Грэмми (Grammy) - за три подряд его последние альбома и участие в "Tribute To Stevie Ray Vaughan" - и Наградой Столетия (Century Award) от журнала Billboard... И несчитанное колличество премий блюзовой академии имени W.C.Handy... Гитара Fender/Stratocaster именной модели - Buddy Guy... И именной же BUDDYGUY.COM в Интернете... Издана в 1993г. книгой в суперобложке его автобиография и переиздается по сей день карманными изданиями... Популярнейший чикагский клуб Buddy Guy’s Legends стал местом паломничества туристов со всего света, приезжающих в Ветренный Город, как в мекку блюза и направляющихся к нему, как к лорду-хранителю чикагской блюзовой печати.

Есть с чем достойно встретить 60-летний юбилей!

Впрочем, если представить, что в праздничный день, 30 июля 1996г., когда разошлись гости, юбиляр собрал вокруг себя отпрысков, детей и внуков, дабы рассказать им о жизни, он говорил о капризах и причудах судьбы и, вероятно, больше о каждодневных ее превратностях, нежели о редких благостях.

Может, он напомнил сыну их разговор пятилетней давности, о котором он рассказывал в журнале Guitar Player.

BG: У меня есть сын, который хочет научитьс играть на гитаре, так он даже не подошел ко мне, чтобы я ему показал, что и как. Каждый раз, когда мы садимся с ним в машину, он врубает Принца; он хочет быть как Принц. Я ему говорю: “Замечательно! Но разве не стоит послушать и других гитаристов? Он говорит: ”Типа?” - “Дл начала - Хендрикса.” В конце-концов он запал на Хендрикса, и где-то откопал интервью, в котором Хендрикса спрашивают, откуда он берет некоторые свои ходы (licks), а тот отвечает - у Бадди Гая. На следующий день сын приходит ко мне и говорит:”Пап! Ты мне должен показать, как это играется; я же не знал, что ты это умеешь. Я думал, что ты просто играешь блюз.” Я - ему: ”Так это же и есть блюз.” В общем, я включил усилитель - и с тех пор мне приходится возиться со всеми его друзьями, потому что он всем им сказал: “Старик в этом деле волочет.”

Вряд ли среди сегодняшних юнцов, стремящихс играть на гитаре, пусть даже кумиром их будет любой имярек в люрексе, найдется больше двух, кто не знает, что Бадди Гай “волочет”. За последние пять лет имя Гая - регулярно появляется не только в гитарных журналах, но и в списках самых горячих пластинок. И его нынешнее признание кажетс просто чудом, поскольку шесть лет назад казалось, он навсегда остался в далекой истории Золотой поры чикагского блюза. Даже знатоки (те, кому редко доводилось заезжать в Чикаго, где Бадди Гай продолжал выступать) считали его то ли отошедшим от дел, то ли и вовсе в мир иной...

Все изменил выход в 1991г. альбома Damn Right I Got The Blues (Да, Черт Побери, У Меня Есть Блюз), которому предшествовали 12 лет без единой студийной пластинки! Какие уж там награды и премии... В интервью Rolling Stone, вышедшему буквально за день до триумфа альбома, Бадди Гай говорит о бедственном положении его клуба, о трудностях с гастролями, о том, что пора на покой... Ни малейшей надежды на успех.

...Поздняя удача - слова напрашивающиеся. Вот только Бадди Гай не делит свои сорок лет профессионального музыканта на удачные или провальные. С самых первых лет ученичества на проволочной гитаре, стажерства у великих, через первые успехи и десятилетия клубных гастролей - все это были годы блюза. Damn right! I got the blues from my head down to my shoes.

Но он и брал в руки гитару вовсе не для того, чтобы искупаться в миллионах. Это сейчас мальчишки видят, что гитара может открыть путь на вершину мира и жить, получая money for nothing and chicks for free. Когда Бадди Гай был мальчишкой, “звезд” с гитарами наперевес просто не было, а Фрэнк Синатра был единственным, кому музыка принесла миллион (девиц и долларов).

Где родился и рос Бадди Гай - гитара была спутником по жизни. Иногда - способом прокормиться, не утруждая себя тяжелой работой на хлопковых плантациях. Но чаще - чистой любовью. Свою детскую тягу к гитаре ничем иначе, как любовью с первого взгляда, Гай не сможет объяснить.

Родился он 30 июля 1936 года. Рос на плантации в Луизиане, в домишке как спичечный коробок, увеличенный под человеческий рост. Четыре тонкие стенки меж плоской крышей и полом на земле - брошены на плоский стол равнины под выцветшим от солнца небом как беленый потолок. В его детстве не было ни пластинок, ни даже радио, поскольку в коробок не подвели электричества. Но зато приходили бесплатные посылторговские каталоги, в которых, среди рекламы рабочих джинсов и пачек крупы, публиковались и рисунки гитар на продажу. Бадди Гай не спешил заполнить квиток с заказом. Платить все равно было нечем. Бадди Гай всаживал штакетину в пустую банку из-под керосина, приторачивал к ней леску, вытянутую из сетки от москитов, прикрывавшей окна. И тренькал на ней в любую свободную минутку. (“А комары у нас в Луизиане такие,- рассказывал Бадди Гай, - могли хоть теленка в лес утащить”).

Бедность в доме царила неописуемая.

I have plowed so hard, baby, corns have got all in my hands. (х2)

Я пахал так упорно, лапа, что зерна вошли мне в ладони.

I want to tell you, people, it ain’t nothin’ for a poor farmin’ man.

Я вам так скажу, пипл, ничегошеньки не светит бедному фермеру.

(Cotton Crop Blues - “Блюз по хлопковому урожаю”. 1953)

Но как-то выдался урожай, и год удалось закончить, не влезая в долги. Тогда отец Бадди нашел какого-то дядьку с побитой гитарой и купил ее для сына - за 2$. Вот тогда-то Бадди и научилс узелком связывать порванные струны - новые было не на что купить. Он вспоминал, что на его гитаре были струны с тремя и четырьмя узелками. И, как он ни старался себя сдерживать - начиная играть, забывал обо всем. И снова рвал струны. Как рвет их по сей день - вытягивая блюзовые ноты, оставаясь молодым.

Шоком стало появление в доме радио, как и появление в ближнем селе Лайтнинг Слима (Lightnin’ Slim).

BG: Когда я впервые увидел Лайтнинг Слима с электрогитарой, я хотел подойти выдернуть провода, потому что я думал, это шутка. Было воскресенье, солнце Луизианы уже собралось на закат. И тут выходит этот парень, подключает (гитару) к маленькому усилку, похожему на радио. Я думаю: ”Что это такое, черт побери?” Он начинает играть “Boogie Chillen”, и я думаю: ”Так вот почему это так звучит, но, по-моему, гитара не должна быть такой громкой.”

Лайтнинг Слим показал, а радио открыло мир нового электрического блюза. На средних волнах, если только не гроза, можно было поймать блюзовые радиопередачи, которые вели Сонни Бой Уилльямсон или БиБиКинг.

Никто никогда ничему не учил Бадди Гая. Не было музыкантов среди его родственников или знакомых, как не было в округе музыкальной школы. На той ферме он был один на один с гитарой, у которой почти всегда не хватало струн (и иногда он вновь пытался заменить нехватку проволокой). Он копировал пластинки. Как-то, когда ему было лет 14, по радио он услышал хит John’а Lee Hooker’а “Boogie Chillen”. Гай начал искать этот фирменный хукеровский звук по всей гитаре - братья и сестры в конце концов выгнали его из дому, так он донял их своими настойчивыми, но бесплодными попытками. И вот он сидел на поленнице, сам уже то ли задремав, то ли в полуотключке, но продолжал играть. И вдруг пробудился, услышав, что пальцы тем временем сами нащупали и ухватили хукеровскую формулу. И он повторял эту простейшую пальцевую фигуру часа два-три, чтобы затвердить намертво. Боялся, что если забудет, снова уже не найдет. (А записать? - Кто же мог знать, что можно “записывать” музыку?)

Это еще было на той двух-трехструнной гитаре. На ней он достиг немалых успехов.

Однажды на заваленке он тренькал на своей побитой трехструнке, мимо проходил человек. Он постоял, послушал. Сказал: ”Завтра будь здесь, купим тебе гитару”. И не соврал, на следующий день отвел Гая в магазин, тот выбрал гитару - “Harmony”, акустика, 55$. Человек оплатил покупку. И исчез.

Незнакомцы появлялись в судьбе блюзового BG, в самых критических ее точках.

BG: А мои родители говорили: ”Конечно, раз так хочешь, учись играть на гитаре. Но не забывай, что нужно ходить в школу, если хочешь стать доктором или юристом - тогда тебе не придется бороться за то, чтобы выжить.”

На первый звукосниматель он копил деньги сам, полгода разносил соседям товары из бакалейной лавки.

Бадди Гай нынче вовсе непьющий, да никогда особенно и не увлекался... Но дважды угощение выпивкой сыграло роль стартера в его карьере.

Школьником Гай уже вполне достойно играл блюзы Lightnin’ Hopkins’a, John’a Lee Hooker’a и T-Bone Walker’a. Но об этом знали только самые близкие его друзья, сам он был слишком стеснителен, чтобы выступать перед незнакомыми людьми. Спасибо одному из школьных друзей - он чуть ли не силком затащили Гая в местный клуб и подпоил так, что Гай едва помнит, как вышел на сцену и спел песенку Hank’a Ballard’a. И к его огромному удивлению - хозяин клуба предложил ему постоянную работу. По-началу в трезвом виде он выступал, сидя на стуле лицом к стене и спиной к залу. Гай признавал, что только отсутствие конкуренции помогло ему сохранить эту работу, пока, опять же с помощью виски, он не научилс преодолевать страх перед публикой.

Но это все-таки еще не вполне то, что называетс “профессиональный дебют”. Гай продолжал работать на ферме, приработок по выходным в баре позволял покупать пластинки, которые он усердно изучал и копировал. О его настойчивости можно составить представление хотя бы по истории с Boogie Chillen. И в сочетании с любовью к блюзу настойчивость не могла не принести свои плоды. Гай становится местной знаменитостью, записывает на местной студии пару песен, и в 1957г., 20 лет отроду, отправляется покорять Чикаго. (Вполне возможно, гитара, с которой он намеревался поразить столицу блюза, была столь же эффектна в глазах знатоков, как в глазах гвардейцев - та лошадь, на которой Д’Артаньян въехал в Париж).

Далее - по интервью, предоставленному фирмой BMG.

BG: Шел мой третий день в Чикаго, я мечтал только об одном - раздобыть монетку, позвонить маме и попросить ее выслать мне денег на обратный билет. У меня была гитара, но, знаете, каким бы я ни был голодным, гитару я не продам. Тут мен остановил один человек. Он спросил, имея ввиду то, что у меня в руках гитара, умею ли я играть блюз. Он сказал, что если я ему спою, он мне купит выпивку. Я сказал, спою - только не надо випивки, купи мне сэндвич. Он сказал, Бог весть, кто ты такой и откуда взялся, кормить я тебя не стану, а налить - налью. Налил.

На пустой живот бедолагу Бадди Гая так проняло, что он сыграл незнакомцу все песни, которые знал, а потом “и еще пару”. Бог весть, кто был тот незнакомец, но он решил, что ненапрасно потратился на угощение, и отвел Бадди Гая в какой-то клуб, сказав его владельцу, чтобы тот выпустил Гая на сцену. На сцене работал Отис Раш. Он дал шанс новичку.

Как он - пьяный и голодный - играл в тот вечер, Бадди Гай не помнит. Однако после концерта ждал его у дверей клуба огромный черный кадилак. Другой, авторитетного вида, незнакомец, сказал ему: ”Садись и ешь!” - и вручил пакет с бутербродами. Узнав, что благодетеля зовут Мадди Уотерс (блюзы которого Гай знал наизусть, но впервые видел в лицо), Гай высказал какую-то искреннюю куртуозность, вроде: ”Если ты - Мадди Уотерс, то мне не нужно еды, я и так более чем сыт и счастлив.” Мадди Уотерс на это звезданул Гая по спине так, что с него весь хмель слетел (А маддиуотерсовские оплеухи памятны еще многим чикагским блюзмэнам второго поколения.), и сказал: ”Я на эту фигню не куплюсь. Давай лопай!”

Оказывается, кто-то позвонил из клуба Мадди Уотерсу, сказал, что в город приехал с юга новый парень, которого стоит послушать. Такие уж были дни в Чикаго - повсюду шли “гитарные дуэли” и состязания, всем было интересно все новое, а суждения авторитетов, вроде Диксона или Мадди Уотерса, о чем-то или ком-то новом, ждали все. И Мадди, конечно, не поленился - поехал. (“Мне в этой истории особенно нравится великое знание жизни Мадди Уотерсом: он понимал, что новичку с Юга в Чикаго первым делом понадобятся бутерброды.” - Из книги Ф.Дэвиса “The History Of The Blues”. Мне тоже это нравится.)

Мадди Уотерс устроил Гая на ночлег, а затем обеспечил музыкальной работой - в качестве акомпанирующего музыканта в студии Чесс. В следующем году Гай уже записал для фирмы Artistic два сингла. Но главное - он встретил братьев по блюзу и был принят ими как свой.

BG: После того, как я увидел этих ребят на концерте, я сказал себе: забудь что знал, учись заново. Как они играли! Я смотрел на Гитар Слима, какие он устраивал представления! Но что его игра была в сравнении с игрой Отиса Раша, или Мэджика Сэма, или Ирла Хукера. Слушая их, я понял, что нужно учиться сначала. Они усаживались в кресло и играли на гитаре так, как на гитаре нужно играть... А в то время многие играли сидя. И многие только слушали блюз. Мало кто танцевал, а в местах вроде Клуба 708 вообще не было танцевальной площадки. Ты туда приходишь - полиция там всегда - и ты просто садишься и слушаешь Отиса или Мадди, кто там играет... А играть приходилось “40/20”. Сорок минут играешь, двадцать отдыхаешь - как требовал профсоюз. Только понастоящему начнешь врубаться в Отиса, или Мадди, как они уходят на двадцатиминутный перерыв. И я вроде как говорил про себя:”Быстрее, двадцать минут, проходите, чтобы я смог увидеть Мадди”. В то время, кажется, мы все были гораздо более близки между собой, чем теперь. Я хочу сказать, что не было и речи о том, чтобы отправиться спать, если я знал, что в ту ночь где-то играет Отис. Единственное, почему мог пропустить его выступление, или Мадди, или Ирла Хукера - это когда сам работал концерт. И наоборот, во время моего выступления я глядел со сцены и видел в зале Мэджика Сэма, или Фредди Кинга или Отиса. Мы просто ходили друг за другом. Благодаря этому я научился большему, чем знал! Теперь молодые приходят на концерты, и у многих такое отношение, мол, это все мы давно знаем. А бы посоветовал слушать повнимательней. Мне очень помогло то, что я был хорошим слушателем.

Стоит Бадди Гаю начать говорить о тех временах - и он не может остановится, вспоминая молодость, до краев полную блюзом.

BG: Я отправлялся по городу в надежде найти, где играют Мадди, Вулф или Уолтер (Horton), кого-нибудь из них. И часто не мог до них дойти, потому что в каждом третьем доме был кабак, в котором играла группа из трех человек, и они так здорого звучали, что я останавливался послушать... Джаз. блюз, все, что хочешь. В то время платы за вход не взимали. Кондиционеров в таких барах не было, и летом двери были нараспашку, так что слышно было издалека. Хороших гитаристов было очень много. Большинство из этих ребят так никогда и не стали знаменитыми. Одни запили, другие женились. А содержать семью, когда ты зарабатываешь полтора доллара за вечер, а бутылка виски стоит два-пятьдесят... Наверно, года три для меня прошли без уикэндов, потому что эти бары были открыты всю неделю и ночь напролет, и всегда были полны; сталелитейные заводы работали круглосуточно, и работяги после смены в семь утра заглядывали в бар пропустить по кружечке пива, прежде чем отправится домой спать.

А по воскресеньям днем у нас были гитарные бои (Guitar battles). Их устраивали по многих клубах, с бутылкой виски в качестве приза. Но, кто бы ни выигрывал, ему самому редко доставалось больше глотка, потому что тут вокруг сидели твои друзья, они за тебя болели, значит и... Это, важется, Лютер Эллисон, я, Отис Раш, Мэджик Сэм, Ирл Хукер - мы все “сражались” - Но время от времени, когда подходили Мадди, или другие, это было как (серьезным тоном): “Все, ребята, джем-сейшин окончен. Теперь слушаем учителя.”

Хотя послушав, как эти ребята, Мадди и другие, поют, я уже и вовсе не хотел открывать рот. Они даже когда говорили, их речь звучала словно пение.

Домом чикагского блюза была в ту пору фирма Chess, созданная для увеселения черной чикагской рабочей силы братьями Чесс, детьми еврейских эмигрантов из Словакии и Польши. Как все в блюзе соткано из противоречий, так и свои взаимоотношения с Чесс Бадди Гай вспоминает с благодарной горечью. Чесс дали ему возможность стремительно войти в элиту блюза. Гай выступал по клубам в ансамблях Хаулин Вулфа, Мадди Уотерса и Санни Боя Уилльямсона. Сам Уилли Диксон, крестный отец чикагского блюза и A&R man (по сути - художественный руководитель) фирмы, обеспечивал его студийной работой и брал в европейские гастроли легендарной сборной программы “American Folk Blues Festival” (AFBF).

BG: На “Chess” не было того, что называют “студийным ансамблем”. Обычно тебе звонили в середине ночи, потому что кому-то понадобилась ритм-гитара. На запись (ныне классического блюза) Killing Floor Хаулин Вулфа меня подняли в шесть утра, когда я приехал, кто-то сонно набормотал мне в ухо мотив - и все, запись пошла. Может быть, у меня был шанс много записываться с ними потому, что они знали, что, когда я играю за спиной Мадди, мне даже не нужно, чтобы кто-то знал, что это был я. Мне достаточно было, что у меня мурашки бежали по спине от одного сознания, что я на записи с Мадди, или Вулфом, или Уолтером, Санни Боем, или другими людьми, как эти. Музыка тогда была большой любовью, а не большими деньгами. Когда я училс играть на гитаре, я не мог поднять голову, чтобы увидеть, как в звездной вышине Принц, или Эрик, или Кейт закалачивают большие бабки игрой на гитаре. Просто нужно было любить эту штуку, чтобы играть на ней. Мы учились играть на гитаре из любви к гитаре, не из любви к деньгам.

Наверное, первым настоящим Альбомом для Бадди Гая стало участи в записи Folk Singer Мадди Уотерса. К тому времени миновало первое десятилетие триумфального шествия по планете электрогитары, и интеллектуалы возжелали вернуться к источнику...

BG: Леонард Чесс позвонил Мадди и сказал, что студентики западают на акустический Блюз, они его называют Народным (Folk), так что нужно быстренько что-нибудь такое. Чесс хотели, чтобы Мадди немедленно отправился в Миссиссиппи и нашел кого-то из старцев, кто умел играть такое. Мадди ответил: “Записываемся завтра”. Когда на следующий день я появился в студии, Леонард пустился обзывать меня как только можно, сказал: ”Ты,****, вали отсюда!” А Мадди всем велел заткнуться и слушать. Ведь это и был тот самый блюз, который я узнал раньше всего!.. До сих пор помню, как Леонард стоит в режиссерской будке с отвисшей до пола челюстью.

Мне вспоминается, что все на Чесс писалось на четыре дорожки. Кое-что можно было переналожить, но мы не особенно этим пользовались. В основном песни записывали, играя все вместе, Мадди обычно сидел в углу; услышать, что он пел, было невозможно, ты должен был просто чувствовать это. После записи единственной обработкой было, когда брали бритву и вырезали, если где-то кто-то слажал. Если песня получалось длинноватой для сорокопятки, вырезали соло. На Stone Crazy я сыграл длинное соло. Когда я услышал пластинку - на ней его не было!.. Мне тогда, наверное, года 23 было. Сколько было Мадди или Вулфу? Я не знаю; я мог поддразнивать Джуниора (Junior Wells, junior - младший) возрастом, но их я не смел спросить. Они бы меня в клочки разорвали.

Сольные записи Бадди Гая того периода являют поиски стиля. Играл он твист и “Хали-гали”. Его ритм-энд-блюзовые номера напоминали то Johnny Guitar Watson’a, то James’a Brown’а, а в медленных блюзах он шел по стопам БиБиКинга. И лишь яростный, захлебывающийся от переизбытка энергии, музыкальный драйв подсказывал, что стоит ждать в будущем и большего.

BG: Я постоянно упрашивал Чесс и других, пожалуйста, сделайте мне пластинку. И ничего не получалось. Полгода я репетировал с Уилли Диксоном песню под названием "Same Thing" - "То же самое". Он заказал для меня студию. Я пришел туда в 9 утра. И вдруг входит Леонард Чесс и, грязно ругнувшись, говорит, эта, блин, пластинка не про тебя. Она будет Мадди Уотерсу. Пошли, позвонили... Мадди приехал в студию через час. Мадди надевает наушники, смотрит на меня и говорит, негрязно ругнувшись: "Ты тоже на ней будешь играть, сукин сын!". (Тут Гай в рассказе изображает свои восторженные крики.) И я на ней сыграл. Он мне потом говорит, мы найдем тебе песню, чтобы ты записал пластинку. И мне нашли песню "My Time After Awhile - Мое время еще придет". Когда я записывал эту пластикну, Роллинг Стоунз стояли у стены в ожидании автографа - так я с ними и познакомился - в 1964м.